Небо. Лазурно-голубое небо, по-летнему чистое и свежее. Нет ничего лучше, чем смотреть на это полотно, укрываясь в тени кроны дерева, уютно расположившись на мягкой зеленой траве.
Спросите и пришлите ссылку.
Не знаю, чего на меня нашло, но написать это вдохновило небо, которое я увидел, возвращаясь сегодня со школы.
Небо. Лазурно-голубое небо, по-летнему чистое и свежее. Нет ничего лучше, чем смотреть на это полотно, укрываясь в тени кроны дерева, уютно расположившись на мягкой зеленой траве. Лежать и наблюдать за тем, как природа играет с людским воображением, подкидывая ему образы, заставляя ветер собирать легкие белые облака в стаи, формировать из них причудливые фигуры: вон там, в уголке, маленькая черепашка, спешащая куда-то в своей медлительной манере; а то, большое облако напоминает подушку, на которой так и хочется вздремнуть.
Если присмотреться, то мерно покачивающиеся от дуновения ветерка листья, сочные и яркие, покажутся морем, спокойным и тихим; оно убаюкает, принесет безмятежность на гребне своих волн, переливаясь всполохами красок в солнечных лучах, и забудешь обо всем, что тревожило и терзало душу. Лениво плывущие по голубому небу облака дополнят картину дневного сна в купе с шелестом кроны, кажущимся приливами и отливами.
Когда вдохнешь теплый воздух и закроешь глаза, то мазком за мазком перед внутренним взором начнет вырисовываться пейзаж, от которого губы невольно и еле заметно тронет счастливая улыбка. Он любит все это, ему нравится то чувство, которое приносят мгновения, проведенные здесь, на склоне, вдали от повседневного шума деревни; любит, потому что гамму вокруг не сравнить ни с чем.
Он искренне не понимает тех, кто не видит того, что прямо перед носом, не понимает, потому что вот оно, только глаза открой да руку протяни, возьми, все рядом. Не понимает, потому что люди вокруг ищут что-то непонятное, думаю, что оно где-то там, далеко. Человек спешит, торопится, и вся жизнь, все краски и радости пролетают мимолетным видением, фантомом, который не каждый может уловить. Он не пытается противиться течению, как делают это все, наоборот, ему хочется остановить вселенские песочные часы, отмеряющие время в мире, хочет впитать все, особенно это лазурное летнее небо и ленивые пушистые облака.
Но иногда небо затягивается свинцовыми тучами и начинает лить слезы по утраченному, тогда смотреть на это невозможно, потому что на душе творится тоже самое, что и там, наверху, будто бы кто-то читает его мысли и видит настроение. Когда проходила похоронная процессия, и несли черный тяжелый гроб Третьего Хогаке, или же когда погиб Асума, небо точно чувствовало его эмоции. Нет, оно чувствовало эмоции всех и плакало вместе со всеми.
- Эй, Нара! Хватит дрыхнуть! – кричали ему практически в ухо, на что он пробурчал лишь невнятное «отстань» и перевернулся на бок, показывая спину возмущенной девушке, которая битый час пыталась оторвать парнишку от его излюбленного занятия – ничегонеделанья. В такие моменты Шикамару готов был не полениться и применить технику теневого удержания, но знал, что все бесполезно: Темари – ужасная женщина, почти как его мать, которая как даст по загривку, мало не покажется. Хотя, игнорировать гостью из Песка получалось из рук вон плохо. Ну, потому что сами посудите, как можно игнорировать человека, который кричит, лупит, пинает и вообще всячески мешает отдыхать, заставляя делать что-то под предлогом «Хокаге приказала»? По его мнению, девушка просто жаждала извести его терпение на «нет» и посмотреть, что из этого выйдет.
- Шикамару!
- Ну?
- Если ты продолжишь протирать штаны на травке-муравке, то мы точно опоздаем! – и схватила его за рукав, вынуждая все-таки сесть.
- Куда?
- На собрание, бестолочь!
В голове промелькнула какая-то умная мысль на счет собрания, о котором говорила Темари. Вроде, опять созывают персонал для отчета о проведенной работе по подготовке к экзамену Чунина. Так же на задворки сознания прокралась мысль о том, что обещала сделать Пятая с теми, кто в очередной раз променяет важное совещание на отлеживание боков и купание в солнечных лучах.
Обреченно вздохнув, Нара встал, чем немало удивил спутницу, отряхнул одежду и зашагал по направлению к протоптанной дорожке.
- Так ты стоишь или идешь? – и, не дождавшись ответа, взял опешившую девушку за руку. Так и пошли, не произнеся ни слова до места назначения и держась за руки, делая вид, что не замечают на себе изумленных взглядов прохожих.
А по чистому небу не спеша проплывали облака...