I'm a loser baby, so why don't you kill me?
Оно прекрасно. Пусть лежит здесь. Франциск 
Двадцать Откровений Франции. Часть Первая.
URL записи
02.12.2012 в 18:59
Пишет Paint Little:Название: Двадцать Откровений Франции
Автор: Paint Little
Дисклеймер: Хидэкадзу Химаруи
Слов: 750
1. У Франции не было человеческого имени. Как так получилось, он и сам не знал. Франция просто появился, и все называли его Франкское государство. Этого ему было достаточно. Сперва.
2. История для него была связана с людьми – его правителями, его героями, его врагами. Так, он навсегда запомнил Железного короля – последнего великого короля династии Капетингов, при правлении которого Франциск был великой державой, а его люди – несчастнейшими из людей; Людовика и его культ Короля-Солнце, приведший Францию к нищете; Наполеона III – своего последнего монарха. Он помнил их всех, но в тоже время и никого.
3. У Франциска было две страсти – прекрасные трагедии и чувственные девушки. А поэтому две его величайшие любви не были ни прекрасными трагедиями, ни чувственными девушками. Свою первую любовь – молодого мужчину, похожего на взъерошенного сердитого воробья - он будет помнить с горьковатым привкусом на языке всю жизнь. Всегда будет помнить его терпкие поцелуи, бывшие Франциску наградой за каждое поражение, жгучую ненависть ко всему французскому – будь то музыка или вино, и собачью преданность своим королям, которую Франция понять не мог и не пытался. Может быть, именно поэтому у них ничего и не вышло. А любимая женщина – дьяволица с выжженной дырой в груди – забрала его сердце себе и стала последней. Он был одержим ею – ее безумным, истеричным смехом, неистово горячими губами, умелой игрой в любовь. Если бы только она любила его, он бы и Синюю Птицу ей поймал.
4. Лучше было играть роль шута и идиота, чем забыть о радостях жизни, как это сделали другие.
5. Он помнит Жанну. Блеск в ее непокорных глазах, когда пламя съедало ее заживо. Но смотря на прекрасный витраж Нотр-Дам, на сотни разноцветных лучиков, освещающих Собор, он вспоминает не ее измученное лицо, ее агонию, а колючесть волос между пальцев, запах яблок – так пахла ее кожа, вспоминает изгиб ее бровей и улыбку, озарившую ему дорогу к победе. А еще он помнит тот день, когда она явилась к нему, и солнечные лучи, светившие только для нее.
6. Сентябрьский дождь. Стальное небо – какая тоска! – взрывается холодным ливнем, бурным, крупным, очищающим. Он уносит затхлость, жару. И словно не было душного, пыльного лета. А потом он заканчивается и тогда… И тогда – живительный запах мокрой листвы, любимый с детства, наполняет всю сущность, забирая в мир неудержимой легкости и далеких фантазий; и лужи на тротуарах, но не мутные, а прозрачные, зовущие снять обувь и прошлепать по ним, жмурясь от приятной прохлады мокрого асфальта.
Для Франциска дождь ранней осенью – чудо, уносящее его за сотни лет, пусть всего и на несколько минут.
7. Франция не любит большие города. Его сердцу милы уютные коттеджи в предместьях Парижа или вилла на лазурном берегу, но никак не шумные улицы, где машины несутся, мчатся, а люди настолько загружены своей работой, что и продохнуть не могут. Нет, не может быть ничего прекраснее, чем выйти на веранду с чашечкой чая ранним утром, наблюдать за восходом солнца и ощущать благоухание полевых цветов.
8. Когда-то среди зеленых холмов Бургундии жили герцог и герцогиня и их прекрасная дочь Маргарита, проклятая мудрой женщиной, в жилах которой текла кровь фей. Маргариту Франциск любил – живая, озорная девчушка, чей смех доставлял ему невообразимую радость и легкость. Он словно сам становился ребенком, когда слышал смех златовласки. А потом она уколола палец… не досмотрел. И старая карга одержала вверх. Прекрасная Маргарита умерла, а он, чтобы искупить вину, тяготившую его душу, изменил конец трагедии и много лет спустя поведал эту историю своему другу-сказочнику, чтобы она, наконец, обрела бессмертие.
9. Франциск не только врет окружающим, но и самому себе. Ему нравится роль, отведенная ему другими странами – стереотип, не больше: этакий оболтус-балагур-бабник, пьющий вино с утра до вечера, читающий сопливые романы, сидя в своем саду перед кустами роз. Никому и в голову не придет, что он млеет от нарциссов и ромашек, обожает Камю и каждое утро наливает себе чашку кофе – ему нравится вдыхать этот манящий аромат, но пьет он не черный напиток, а зеленый чай с жасмином, бесподобный вкус которого словно возвращает его на поля Грасса, где Франциск познал всю прелесть тончайших запахов лаванды, камелий и жасмина.
10. Франциску часто снятся прохладные озера, зеленые луга, белоснежные пики Альп и он, сидящий у обрыва и наблюдающий, как тают снега, выклевываются крошечные белые цветы, зреют колосья пшеницы, шелестят опавшие листья…
Но бывают ночи, когда приходят беспокойные сны: ему снятся белые лица: искривленные гримасой гнева, потерянные в красном безумстве, улыбающиеся гнилыми улыбками, застывшие в экстазе, мертвые. Ему хочется забыть, закрыть глаза и уйти от этого, не оглядываясь, не возвращаясь. Но ничто не сможет освободить его от прошлого: от шрамов на коленях, от фантомных ссадин на запястьях, от холода, иглами впившегося в тело и не пожелавшего исчезнуть.
Мне оридж писать надо, а у меня Зоро/Санджи, да.
